Глава 3
Проводив посетителя, Наруто опять задумался. Сегодня был день его рождения и день смерти его родителей. 22 года прошло с тех пор, как Кьюби напал на Коноху.
Наруто вспомнил, как четыре года назад бабка Цунадэ позвала его к себе в кабинет. Закрывая за ним дверь, она приказала никого не пускать, и повернулась к нему. Наруто вспомнил, на сколько это тогда показалось ему странным. Потом он заметил у нее на столе довольно потрепанные свитки, на которых была отметка «Совершенно секретно». Ему и раньше пару раз приходилось во время миссий видеть свитки с такой же маркировкой, но вот читать – никогда.
читать дальшеЦунадэ указала рукой на мягкий диван, стоящий у стены ее кабинета, и сама села рядом.
- Наруто, мне нужно с тобой серьезно поговорить, - начала она.
У Наруто засосало под ложечкой от нехорошего предчувствия. Он мгновенно перебрал в уме все свои промахи и ошибки за последнее время, но отчитывать его вроде бы было не за что. Стараясь не выдать своего волнения, он вопросительно посмотрел на Хокаге.
- Я хочу поговорить о твоей семье. Ты должен это знать. – Было видно, что эта первая фраза далась ей нелегко.
У Наруто защемило в груди. Он думал, что давно уже забыл все унижения своего детства, но как видно, душевные раны до конца никогда не заживают. За долю мгновения у него перед глазами промелькнули искривленные злобой обращенные к нему лица взрослых, их шепот у него за спиной: «Монстр! Монстр!», дети, которые отказывались с ним играть, прогоняли и дразнили его и собственные слезы от нестерпимого одиночества и обиды.
- Они умерли и это теперь не имеет значения, - перебил ее Наруто, заметно нахмурившись.
Будто не слыша его, Цунадэ продолжала:
- Они были замечательной парой. Твою мать звали Кушина Узумаки, а отца…
- Нет, не надо больше про них, - закричал Наруто. Грудь его сдавило новой волной боли, которая судорогой отразилась на лице. – Я не хочу ничего знать.
Цунадэ с удивлением подняла на него глаза.
- Хватит, - снова повторил он, еле сдерживаясь, чтобы не перейти на крик. - Я не могу... Это слишком больно.
- Успокойся, - Цунадэ сдвинула брови. – Ты должен это знать, - ее тон стал ледяным. - Твоего отца звали Намиказе Минато, который впоследствии стал Четвертым Хокаге.
Наруто ошеломленно смотрел на нее. У него сдавило горло, а в голове образовалась звенящая тишина.
- Что? - Только и смог выдохнуть он.
- Йондайме – твой отец, - повторила Цунадэ, чуть смягчившись. – При нашей первой встрече я подумала, что ты сам обо всем догадался, когда ты заявил, что собираешься стать Хокаге.
- Да как такое мне могло прийти в голову? – запротестовал Наруто. Он замолчал, уставившись в одну точку. Его мозг пытался свыкнуться с этим немыслимым фактом. Да, когда-то в детстве он мечтал об этом – быть сыном самого великого Хокаге. Но потом он запретил себе даже думать о родителях, так как это причиняло ему сильную душевную боль.
- Да, теперь я вижу, что ошибалась. Но ваше сходство очевидно. И со временем становится все больше. Тут и думать не о чем. – Продолжала говорить Цунадэ, но Наруто ее не слышал. В его голове вертелась только одна мысль:
- А как же Кьюби? – Наруто не смог точно сформулировать вопрос, но Цунадэ его поняла.
- В тот день, когда ты родился, Кьюби напал на деревню. Йондайме пожертвовал жизнью, чтобы его остановить и запечатал его в тебе, своем сыне. Вот, - Цунадэ указала на свитки и пометками «Совершенно секретно». – Сандайме засекретил все документы, касающиеся того дня. Но теперь, я думаю, ты можешь это прочитать. Все здесь – абсолютная правда.
Руки Наруто заметно подрагивали, когда он разворачивал первый свиток. В глазах стояли слезы, а ровные строчки расплывались и ускользали от него. Он сделал над собой невероятное усилие, чтобы успокоиться и начать читать. Цунадэ тем временем молча наблюдала за ним.
Иногда по полосатому лицу Наруто пробегала судорога боли, но больше ничто не выдавало его крайнего волнения. Наконец, отложив последний свиток, Наруто поднял глаза на Хокаге.
- Это не может быть правдой, - твердо сказал он. – Здесь сказано, что Йондайме (у него не хватало духа сказать отец) перед смертью сказал что я – настоящий спаситель деревни и что все жители должны считать меня героем. Это неправда! Они все, все меня ненавидели и боялись! – Голубые глаза Наруто потемнели от вновь нахлынувших воспоминаний.
- Нет, это действительно были его последние слова. Только мало кто их услышал. А те, кто услышал, постарались забыть. – Цунадэ помолчала. – Подавляющее большинство жителей деревни не знало, что ты был его сыном. Они видели в тебе только Кьюби – виновника разрушения и гибели множества людей, в том числе и Хокаге. Стараясь защитить тебя, Сандайме засекретил все материалы и издал специальный указ, запрещающий людям говорить об этом. Кроме того, ты представлял тогда потенциальную опасность как все Джинчурики.
- Знаю, - перебил ее Наруто, - этот старик тоже считал меня монстром и боялся, как и все вы. И наверняка винил меня в смерти Четвертого.
- Нет, ты ошибаешься. Это себя он винил всю жизнь за то, что не смог остановить Кьюби своими силами. Он заботился о тебе, пока ты был ребенком. Он хотел защитить тебя, но все вышло не так, как он думал. Я даже могу сказать, что он относился к тебе, как к внуку, хотя ты, возможно, этого не замечал.
Наруто на долго задумался.
- Я только сейчас понял, - Наруто глядел смущенно и вопросительно, - Эро-сеннин был наставником Четвертого, он сам тысячу раз об этом твердил. И он обучал меня его техникам. Значит, это было не случайно? И Какаши – он же был учеником Йондайме, а потом стал моим сенсеем! Или это тоже случайность? Они знали, чей я сын?
- Да, они знали. Но Сандайме приказал им молчать об этом. Я думаю, он специально старался окружить тебя людьми, которые хорошо знали твоего отца и могли в какой-то мере заменить его.
Наруто снова глубоко задумался. Шутка ли – привычная картина его собственного прошлого менялась с невероятной быстротой. Давние события выглядели теперь совсем по-другому. Он вспомнил старика Третьего - как тот смотрел на него – не как другие с ненавистью и страхом; глаза его светились теплотой даже тогда, когда он устраивал Наруто заслуженную взбучку за очередную его проделку.
Мысли Наруто перескочили на Джирайю. Наруто всегда казалось, что тот стал его учителем по чистой случайности или потому, что Эро-сеннин уже тогда смог разглядеть в нем некие скрытые таланты (так, по крайней, мере Наруто хотелось думать). И тут он вспомнил, как однажды Джирайя купил двойное мороженное, разломил его и половину отдал Наруто. А потом они шли вместе по улице как отец и сын и ели мороженное. Тогда Наруто чувствовал себя самым счастливым человеком на свете.